Будучи умом, сердцем и менталитетом русской, меня неудержимо тянет в другую страну и с этим уже ничего не сделать: я люблю, до безумия, Петербург и Сибирь, но Чехии принадлежит моя душа.
Сбылась очередная мечта, точнее – даже две из них: побывать в Шумаве и забраться на тауэр Хазмбурка.
Шумава – бесконечные дикие горы, леса, гладь озера, чистейший воздух и тишина – что так напоминает мне Сибирь. Когда созерцаешь эту красоту, хочется жить и при этом радоваться, что хотя бы иногда имеешь возможность прикоснуться к вечно прекрасному.
Развалины Хазмбурка более года как будоражили моё воображение. Поскольку всё пребывание в Чехии нас сопровождал туман, зАмок, путь к которому был нелёгок, и вся окружающая местность, были окутаны дымкой – что создавало своеобразные ощущения нереальности происходящего.
Путешествовать, имея машину, гораздо удобнее в плане добирания до разных манящих уголков, а по пути-дороге встречаются маленькие города, заглянув в которые, можно обнаружить что-нибудь интересное. Либоховице, погруженный в туман, с зАмком, по которому бродят павлины, произвел неизгладимое впечатление Сказки – очень хочется вернуться туда вновь.
Вена не произвела никакого впечатления, по духу она чужда мне. Не хочется туда возвращаться, разве что когда-нибудь приехать на бал, что вряд ли осуществится. В столице Австрии впервые попробовала жареные каштаны, и они оказались бесподобными по вкусу. В музее Сисси не удалось побывать – времени не хватало, утешаю себя тем, что попробовала любимые сладости Елизаветы Австрийской. Самый запомнившийся момент – возможность послушать композиции Баха в одной из церквей города. Опасаясь пробовать жареные каштаны в Париже, решилась на сие в Вене и не пожалела – вкусно, однако.
Дрезден – восставший из пепла город, как свидетельство человеческой безумности и жестокости – прекрасен и атмосферен, с призрачным, едва уловимым, запахом пожарища от не так давно находившихся тут руин. Это непередаваемо, когда все ужасы войны и разрухи мимолетными видениями встают перед взором, словно останавливая время... страх, ощущаемый при этом, пронизывает холодом насквозь... Красота Дрездена была уникальной, что осознаётся, глядя на уже восстановленные здания. Какое счастье, истинное счастье, что Прага сохранилась, а ведь её тоже могли стереть с лица земли... В Галерее старых мастеров нашла портрет моего Принца – велика беда, что нас разделяет 500 лет: для чувства границ времени не существует.
Сбылась очередная мечта, точнее – даже две из них: побывать в Шумаве и забраться на тауэр Хазмбурка.
Шумава – бесконечные дикие горы, леса, гладь озера, чистейший воздух и тишина – что так напоминает мне Сибирь. Когда созерцаешь эту красоту, хочется жить и при этом радоваться, что хотя бы иногда имеешь возможность прикоснуться к вечно прекрасному.
Развалины Хазмбурка более года как будоражили моё воображение. Поскольку всё пребывание в Чехии нас сопровождал туман, зАмок, путь к которому был нелёгок, и вся окружающая местность, были окутаны дымкой – что создавало своеобразные ощущения нереальности происходящего.
Путешествовать, имея машину, гораздо удобнее в плане добирания до разных манящих уголков, а по пути-дороге встречаются маленькие города, заглянув в которые, можно обнаружить что-нибудь интересное. Либоховице, погруженный в туман, с зАмком, по которому бродят павлины, произвел неизгладимое впечатление Сказки – очень хочется вернуться туда вновь.
Вена не произвела никакого впечатления, по духу она чужда мне. Не хочется туда возвращаться, разве что когда-нибудь приехать на бал, что вряд ли осуществится. В столице Австрии впервые попробовала жареные каштаны, и они оказались бесподобными по вкусу. В музее Сисси не удалось побывать – времени не хватало, утешаю себя тем, что попробовала любимые сладости Елизаветы Австрийской. Самый запомнившийся момент – возможность послушать композиции Баха в одной из церквей города. Опасаясь пробовать жареные каштаны в Париже, решилась на сие в Вене и не пожалела – вкусно, однако.
Дрезден – восставший из пепла город, как свидетельство человеческой безумности и жестокости – прекрасен и атмосферен, с призрачным, едва уловимым, запахом пожарища от не так давно находившихся тут руин. Это непередаваемо, когда все ужасы войны и разрухи мимолетными видениями встают перед взором, словно останавливая время... страх, ощущаемый при этом, пронизывает холодом насквозь... Красота Дрездена была уникальной, что осознаётся, глядя на уже восстановленные здания. Какое счастье, истинное счастье, что Прага сохранилась, а ведь её тоже могли стереть с лица земли... В Галерее старых мастеров нашла портрет моего Принца – велика беда, что нас разделяет 500 лет: для чувства границ времени не существует.